Электронный научный журнал

В основе обеспечения успешного старения лежит обеспечение функциональности человека пожилого и старческого возраста. В последние годы ведущим подходом из клинической геронтологии в социальную пришло понятие старческой астении (frailty), сопровождение при ней, а также профилактика развития старческой астении. В основе этой модели лежит дефицитарный подход, основный на выявлении, компенсации и превенции тех или иных дефицитов, снижающих функциональность [2].

Гериатрические синдромы подразделяются на:

- соматические (синдром недостаточности питания, снижение слуха, зрения, недержание мочи, кала, саркопения, синдром гипомобильности, нарушение терморегуляции, падения и т.д.);

- психические (когнитивный дефицит, нарушение поведения, деменция, делирий и т.д.);

- социальные (зависимость в повседневной жизни от посторонней помощи, синдром социальной изоляции и т.д.).

Тем не менее, стало понятно, с учетом большого социального компонента специальности «геронтология и гериатрия» одного только дефицитарного подхода для обеспечения функциональности человека в пожилом и старческом возрасте оказалось недостаточно.

Поиск нового тренда в развитии геронтологии и гериатрии привел к пониманию необходимости фокусирования на вопросах возрастной и индивиудальной жизнеспособности (соответствующие англоязычные термины “resilience” и “intrincing capacity” [1].

Впервые термин «возрастная жизнеспособность» был применен в литературе по психопатологии и был связан с такими понятиями как возможность позитивной психологии, развития личности, активации внутренних психологических резервов при воздействии неблагоприятной жизненной стрессовой ситуации, а также возможность поддержания физического и психического здоровья перед лицом серьезных жизненных невзгод.

В настоящее время возрастная или индивидуальная жизнеспособность рассматривается с точки зрения перехода от привычного к успешному старению пожилого человека [4].

Привычное/обычное старение – это общепринятый в массовом сознании визуальный паттерн старения, который характеризуется функциональным дефицитом и его проявлениями (наличие трости, нарушенная походка, тремор, общая неухоженность, немощность, депрессия, сниженный фон настроения, депрессия и пр.). Наиболее общей чертой такого понимания старости как этапа жизни является отсутствие смыслов, целей к дальнейшей активности деятельности.

При успешном старении формируется положительная установка на жизнедеятельность и жизнестойкость при изменяющихся условиях среды обитания пожилого человека. При этом проблемы (выход на пенсию, одиночество, уход из жизни близких людей и пр.), с которыми сталкивается пожилой человек, служат основой не для развития повышенной уязвимости (синдром старческой астении), а работают на адаптацию, формирование целей и смысла жизни старшего возраста.

Отличия синдрома старческой астении, которая формирует функциональный статус пожилого человека и возрастной индивидуальной жизнеспособности заключаются в критериях формирования.  Синдром старческой астении формируется из гериатрических синдромов, которые, по сути, являются дефицитарными (синдром падений, депрессия, недостаточность питания, ограничение подвижности, снижение уровня активности в повседневной жизни); возрастная жизнеспособность основана на имеющихся остаточных адаптационных, резервных возможностях пожилого человека.

Синдром старческой астении подразумевает лечение и реабилитацию, направленные на нивелирование гериатрических синдромов, ее формирующих и возраст-ассоциированных заболеваний. Возрастная жизнеспособность – это понятие из сферы профилактики заболеваний и синдромов.

Синдром старческой астении является центральным понятием гериатрии, поэтому пациентами с синдромом старческой астении, в основном, занимается система здравоохранения.  Возрастная жизнеспобность и остаточные резервы пожилого человека понятие более широкое, ее укрепление входит в задачи социальной помощи, волонтеров, микроокружения пациентов, в широком смысле – местной общины («community»).

При синдроме старческой астении медицинская помощь осуществляется мультидисциплинарной командой специалистов, при этом продолжительность воздействия регламентировано протоколами оказания медицинской помощи; возрастная жизнеспособность предполагает длительное наблюдение за человеком с самых разных точек зрения, учитывает социальные, медицинские, экономические, психологические, юридические аспекты.

При возрастной жизнеспособности пожилой человек рассматривается через призму среды жизнедеятельности и потому ее изменение важно для повышения диапазона адаптации к стрессу [3] (таблица 1).

Таблица 1

«Frailty» vs «Resilience» («старческая астения и возрастная жизнеспособность): принцип формирования

Возрастная жизнеспособность в целом формируется за счет доменов индивидуальной жизнеспособности.

Индивидуальная делится на несколько доменов:

1)      Когнитивный домен (память, самоконтроль, способность решать проблемы, ориентация в пространстве, способность к усвоению новых навыков  и пр.);

2)      Двигательный домен (баланс, походка, мышечная масса и сила – в современном понимании саркопения);

3)   Психологический домен (настроение, установки, эмоциональный фон);

4)   Сенсорный домен (зрение, слух, обоняние, осязание);

5) Телесный домен (кардиореспираторные проблемы, нейроиммуноэндокринный фон, гормональный статус, полипрагмазия и пр.).

Интересным является тот факт, что на формирование индивиудальной и возрастной жизнеспособности оказывают влияние факторы, которые нельзя отнести непосредственно к медицинским.

Например, такими факторами являются: система мировоззрения человека, отношения в семье, степень социальной поддержки и прочие.

Заключение. Современный этап развития человеческого общества, характеризуется изменением понимания роли пожилого человека в обществе. Несоизмеримо возросла ценность каждой человеческой жизни. Стала очевидной необходимость обеспечения максимальной функциональности пожилых людей. Развитие социальной геронтологии на основе учения о возрастной и индивидуальной жизнеспособности сожжет стать новым этапом в достижения качества жизни людей старших возрастов.

Литература

1. Ильницкий А.Н., Прощаев К.И., Матейовска-Кубешова Х. Коршун Е.И. Возрастная жизнеспособность в геронтологии и гериатрии (обзор) // Научные результаты биомедицинских исследований. – 2019. – Т. 5, № 4. – С. 102-116.

2. Ильницкий А. Н., Прощаев К. И. Старческая астения (frailty) как концепция современной геронтологии // Геронтология. - 2013. - №1 [электронное издание].

3. MacLeod S., Musich S., Hawkins K., Alsgaard K., Wicker E.R. The impact of resilience among older adults // Geriatric Nursing. – 2016. - Vol. 37, N 4. – P. 266-272.

4.  Smith J.L.,  Hollinger-Smith L.  Savoring, resilience, and psychological well-being in older adults / Aging Ment Health. – 2015. - Vol.  19, N 3. - P. 192-200.