В последнее время в геронтологии и гериатрии при рассмотрении вопросов преждевременного старения стали все чаще говорить о синдроме хронического информационного истощения (в переводе с англ. squeezed – «выжатый», «предельно уставший», син. squeezed-синдром или синдром «выжатого лимона», СХИИ) как о самостоятельном факторе, приводящем к старению [1].
При этом под синдромом хронического информационного истощения понимается совокупность психо-эмоциональных, соматических и поведенческих проявлений длительного перенапряжения, которые связаны с экспозицией squeezed-среды, перенасыщенной электронными гаджетами и системами [1].
СХИИ рассматривается как проявление влияния современной цивилизации и процессов глобализации на здоровье человека. Среди факторов, приводящих к его развитию, выделяют: длительный контакт с электронными гаджетами как в быту, так и в профессиональной среде, что в конечном итоге приводит к зависимости от них; увеличение потока информации, ассоциированное с повышением психоэмоциональной нагрузки, а также необходимостью постоянно реагировать на виртуальную информацию на электронных устройствах; гиподинамию – как общий фон, сопровождающий современного человека, сочетающийся с высоким уровнем когнитивного функционирования и нарушением вегетативной регуляции; длительную вынужденную позу при работе с электронными устройствами; влияние фрагментарной информации из средств массовой информации, т.н. время «постправды», приводящее к психологической дезадаптации и «болезни современного мира» [2].
В основе патогенеза СХИИ лежит дисбаланс в антиоксидантных, нейроиммуноэндокринных и многих других процессах и взаимоотношениях. Стоит отметить, что патогенез СХИИ достаточно сложен и многогранен, и до конца остается неизучен. Однако известно о формировании феномена «молекулярной иммобилизации» физиологически протекающих процессов, на фоне чего возникает нейромедиаторная, эндокринная и нейроиммуноэндокринная недостаточность, приводящая к снижению защитных механизмов организма с активацией целого каскада патологических процессов. Кроме того провоспалительная и нейроиммуноэндокринная активация опосредована с нарушениями оксидативного статуса с увеличением продукции прооксидантных молекул, что в конечном итоге приводит к хронизации и тяжелому течению СХИИ [3].
Среди основных систем и органов-мишений при СХИИ можно выделить сердечно-сосудистую систему и головной мозг. Так, прямое влияние прооксидантных агентов и провоспалительных сигнальных молекул на эндотелиальный слой резистивных сосудов приводит к изменению их реактивности, развитию гипертензивных реакций, усилению атерослеротических изменений в сосудистой стенке. Влияние на головной мозг опосредовано оксидативными и нейроиммуноэндокринными агентами, которые напрямую влияют как на нейроны головного мозга, так и на межсинаптическую передачу, что приводит к развитию когнитивных нарушений с ядром в виде снижения памяти, внимания.
В результате суммарного действия всех звеньев патогенеза СХИИ на ткани органов-мишеней, прежде всего на головной мозг, запускается механизм ишемическо-гипоксического каскада с депрессией синтеза АТФ и высвобождением большого количества интермедиатов кислорода со свободной валентностью. Развивается так называемый оксидантный стресс. Стоит отметить, что дефицит энергических ресурсов и оксидантный стресс – звенья одной патологической цепи, так как первичный энергодефицит делает невозможным полноценную трансформацию метаболитов в циклах анаэробного и аэробного гликолиза [4, 5]. Свободные радикалы оказывают патологическое воздействие на биологические мембраны клеток, в состав которых входят, как известно, фосфолипиды, повреждая их. Перекисное окисление полиненасыщенных жирных кислот на поверхности клеточной мембраны приводит к увеличению вязкости мембран и частичной утрате барьерной функции [4].
На фоне окислительного стресса нарушения метаболических процессов в клетке могут быть обусловлены изменением активности ферментов, связанных либо с их непосредственной инактивацией за счёт окислительной деструкции, либо за счёт окислительного нарушения кодирующих их нуклеиновых кислот и регуляции активности факторов транскрипции. При состояниях окислительного стресса наблюдаются глубокие изменения в метаболизме белков, жиров, нуклеиновых кислот, углеводов, водно-электролитном обмене [6].
Безусловно, что эффективность терапии и профилактики СХИИ требует мобилизации всех известных ресурсов, начиная от устранения патогенного влияния squeezed-среды с ограничением использования гаджетов, до регулярной физической активности и когнитивной гимнастики [1]. Кроме того, адекватная ответная реакция организма на длительное психоэмоциональное напряжение при СХИИ в значительной мере зависит от состояния питания, нутритивных резервов организма, которые во многом обусловлены сформированным поведением питания, гендерно-возрастными особенностями, а также эколого-этническими, культурными традициями, которые также могут вносить отрицательное влияние на количественную и качественную структуру питания. Также отрицательное влияние несбалансированного, нерационального питания при СХИИ сказывается на метаболических реакциях и функциях организма за счет снижения в организме уровня различного рода макро- и микронутриентов, коферментов и регуляторных компонентов, поступающих с пищей [7].
В настоящее время именно рациональное, сбалансированное питание является тем фактором внешней среды, неким звеном, напрямую оказывающим влияние на состояние здоровья человека, и с практической точки зрения, средством, как пролонгирующим среднюю продолжительность жизни, так и снижающим риск преждевременного старения, с которым ассоциирован СХИИ [8, 9, 10, 11].
С учетом данных новых положений в последнее время появляется все больше убедительных данных об эффективности коррекции нутритивного домена в профилактических программах СХИИ с применением различных хроноблокаторов, биологически активных добавок (БАД), суперфудов и комплексов микроэлементов и витаминов [1].
Одним из новых представителей данной группы средств, имеющим сбалансированный состав природного происхождения, участвующий в коррекции нутритивного домена, является источник коэнзима Q10 и экстракта морского гребешка (Plasmalogen) приморского (Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1856) (производитель B&S Corporation Co., Ltd, 4-1-28 Kudankita, Chiyoda-ku, Tokyo 102-0073, Japan). Входящие в состав БАД плазмалогены и коэнзим Q10 обладают выраженными антиоксидантными, а также нейро-, кардиомиоцито-, гепатоцитопротекторными эффектами, что позволяет им играть протективную роль в окислении полиненасыщенных жирных кислот [12].
Стоит отметить, что липиды, к которым относятся плазмалогены, представляют собой большую и структурно разнообразную группу в составе биомолекул, играющую важнейшую роль в поддержании энергетического баланса клетки и осуществлении внутриклеточной и межклеточной сигнализации [13]. Так же основной механизм действия комбинации плазмалогенов с коэнзимом Q10 связан с воздействием на компоненты энергодисбаланса и с блокированием максимального количества «верееобразных» патохимических реакций оксидативного каскада [14].
Плазмалогены составляют около 30% общего количества фосфолипидов головного мозга и около 70% всех глицеро-фосфолипидов в миелине, являются структурными компонентами мембран, депо вторичных мессенджеров, играют роль в мембранном синтезе, переносе ионов и оттоке холестерина [15].
Синтез плазмалогенов осуществляется в печени благодаря действию пероксисом, далее они упаковываются в липопротеиды и доставляются в головной мозг, где регулируют ряд важных функций, включая регуляцию мембранных потенциалов нейронов и высвобождение медиаторов в синапсах [16].
Уровень плазмалогенов в различных системах и органах неодинаков и колеблется в пределах от 0 до 70% [17]. Структурно-функциональные особенности плазмалогенов объясняют их наличие в большинстве энергоемких органов и тканей человека и животных: головном мозге, легких и сердце, сетчатке глаза, лейкоцитах [17, 18, 19, 20].
Помимо основной, структурной роли в клеточных биомембранах, плазмалогены принимают участие в дифференцировке клеток и осуществлении внутриклеточной сигнализации соответственно в реализации физиологических, в том числе и когнитивных функций [21]. Они действуют как эндогенные представители антиоксидантой системы за счет наличия винильной связи в алкенильном радикале. Так, есть сведения А. Broniec и соавт., позволяющие предположить, что плазмалогены могут защитить мембранные липиды от окисления синглетным кислородом [22].
Стоит отметить, что содержание плазмалогенов увеличивается у лиц, придерживающихся диетического питания [23].
Общеизвестно, что источниками плазмалогенов выступают сердечная мышца и головной мозг млекопитающих, кожа птиц (курицы) и жировая фракция морских беспозвоночных (например, морской звезды, морского гребешка) [24, 25, 26]. Перечисленные пищевые продукты достаточно специфичны и не всегда могут приниматься в пищу. Однако морские моллюски, являющиеся популярным продуктом питания во многих странах, богаты плазменил-фосфолипидами.
В настоящее время появились работы, в которых именно диета, в состав которой входят данные морепродукты, является наиболее приемлемым источником плазмалогенов для человека [27, 28].
Так же недостаточное потребление рыбы и морепродуктов, сочетающееся с высоким потреблением растительных масел, приводит к несбалансированности соотношения полиненасыщенных жирных кислот – омега-3-ПНЖК/омега-6, что является фактором риска многих алиментарно-зависимых заболеваний и состояний, в том числе астенического синдрома, депрессии, когнитивных нарушений [29, 30].
Функциональные пищевые продукты с высоким содержанием длинноцепочечных полиненасыщенных жирных кислот семейства ω-3 [докозагексаеновой (ДГК) и эйкозапентаеновой] способны в определенной степени нивелировать избыток насыщенных жиров и ПНЖК семейства ω-6 в питании человека. ДГК (22:6 ω-3) необходима для нормального функционирования мозга, является основной полиненасыщенной жирной кислотой в клеточных мембранах нервных клеток, обеспечивает защиту нервной ткани от окислительного стресса, оказывает противовоспалительное действие при неврологических заболеваниях [19]. Кроме того, являясь основой для синтеза цитокинов, данные кислоты участвуют в построении клеточных мембран, миелиновых оболочек, активируют нормальное деление стволовых клеток, синтез регуляторных белков, поддерживая таким образом когнитивные функции [31, 32].
При недостаточном поступлении ДГК с пищей ее концентрация в мозге уменьшается. При этом основным депо ДГК в мембранах клеток являются плазмалогены [19].
Другим, не менее значимым, природным антиоксидантом, входящим в состав, является коэнзим (син. кофермент) Q10. Его роль широко известна. Кофермент Q10 принимает участие в реакциях окислительного фосфорилирования, при котором энергия, образовавшаяся при окислениипитательных веществ, запасается в митохондрияхклеток в виде АТФ [1, 33]. Кроме того, кофермент Q10 восстанавливает антиоксидантную активность витамина Е [1]. При этом с увеличением возраста синтез кофермента Q10 практически прекращается.
Безусловно, что наиболее оптимальным источником поступления любых природных антиоксидантов в организм человека является пища. В связи с этим формирование у человека верных представлений о рациональном, сбалансированном питании как части профилактических мультимодальных программ является важным фактором поддержания здоровья в целом и фактором профилактики СХИИ, в частности. Кроме того в случае недостаточного поступления в организм необходимых микро- и макроэлементов, коферментов, антиоксидантов в составе пищевых продуктов необходима дополнительная нутритивная коррекция за счет использования биорегулирующих нутрицевтических препаратов – хроноблокаторов, биологически активных добавок, суперфудов с максимально возможным содержанием кофермента Q10, а также плазмалогенов [1, 34].
Заключение. Формирование у человека верных представлений о рациональном, сбалансированном питании как части профилактических мультимодальных программ является важным фактором поддержания здоровья в целом и фактором профилактики СХИИ, в частности. Нутритивный домен в профилактических программах начинает занимать лидирующие позиции, что в точности соответствует новым трендам и идеям профилактического подхода в современной геронтологии и концепции про-эйджмедицины: мультимодальное применение методик, которые в своей совокупности влияют на гормональный профиль, гипоталамо-гипофизарно-эффекторные оси, стимулируют иммунитет, инициируют выработку эндорфинов и других сигнальных молекул, снижают уровень хронического стресса по кортизол-опосредованному механизму, а также повышают эффективность межмолекулярной сигнализации, снижают уровень провоспалительной гиперцитокинемии и оксидативного стресса [35].
При этом в случае недостаточного поступления в организм необходимых микро- и макроэлементов, коферментов, антиоксидантов в составе пищевых продуктов необходима дополнительная нутритивная коррекция за счет использования таких биорегулирующих нутрицевтических препаратов, как хроноблокаторы, биологически активные добавки (например, источник коэнзима Q10 и экстракта морского гребешка (Plasmalogen) приморского (Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1856) (производитель B&S Corporation Co., Ltd, 4-1-28 Kudankita, Chiyoda-ku, Tokyo 102-0073, Japan), суперфуды.
Список использованной литературы
Ильницкий А.Н. Клеточные хроноблокаторы в клинической практике: монография / А.Н. Ильницкий, К.И. Прощаев, Т.Л. Петрище. – М.: Изд-во Триумф, Лучшие книги, 2019. – 168 с.
Федин А.И. Клинические аспекты патогенетической терапии ишемии головного мозга. Минимизация негативного прогноза. М., 2016. – 20 с.
Касаткин Д.С. Нейроваскулярная единица как точка приложения действия некоторых вазоактивных и нейропротективнывх препаратов // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2012. – Т. 112, №10. – С.103-108.
Донцов В.И. Медицина антистарения: фундаментальные основы : монография / В.И. Донцов, В.Н. Крутько, А.И. Труханов. – М.: URSS, 2010. – 678 с.
Досмагамбетова Р.С., Терехин С.П., Ахметова С.В. К вопросу о здоровом питании в пожилом и старческом возрасте // Медицина и экология. – 2017. – №3. – С. 32-41.
Козьмина Т. И., Литвинцев А.Н. Нерациональное питание как один из факторов риска ускоренного старения человека // Сибирский медицинский журнал. – 2006. – № 2. – С. 64-66.
Савченков М. Ф., Соседова Л.М. Здоровый образ жизни как фактор активного долголетия // Сибирский медицинский журнал. – 2011. – № 4. – С. 138-143.
Прощаев К.И. Нутритивная поддержкуа как основа коррекции преждевременного старения / К.И. Прощаев, Э.Е. Сатардинова, М.А. Покачалова, А.О. Ахметова, А.Е. Нурпеисова, А.Н. Лихтинова // Современные проблемы здравоохранения и медицинской статистики. – 2020. – № 1. – С. 69-81.
Пузин С.Н., Погожева А.В., Потапов В.Н. Оптимизация питания пожилых людей как средство профилактики преждевременного старения // Вопросы питания. – 2018. – Том 87, № 4. – С. 69-77.
Платонова А.Г. Хромато-масс-спектрометрическое исследование микробных жирных кислот в биологических жидкостях человека и их клиническая значимость / А.Г. Платонова, Г.А. Осипов, Н.Б. Бойко, Н.В. Кириллова, Г.Г. Родионов // Клиническая лабораторная диагностика. – 2015. – Т.60, № 12. – С. 46-55.
Novgorodtseva T.P. Modification of the fatty acid composition of the erythrocyte membrane in patients with chronic respiratory diseases / T.P. Novgorodtseva, Y.K. Denisenko, M.V. Antonyuk, V.V. Knyshova, N.V. Zhukova, T.A. Gvozdenko // Lipids Health Dis. – 2013. Vol. 12. – Р. 117.
Румянцева С.А. Второй шанс (современные представления об энергокоррекции) / С.А. Румянцева, В.А. Ступин, В.В. Афанасьев, Е.Р. Баранцевич, С.Б. Болевич, А.И. Федин, Е.В. Силина, М.А. Хоконов, – М.: МИГ «Медицинская книга». – 2011. – 176 с.
Петров Н.А., Саркисян В.А., Фролова Ю.В., Сидорова Ю.С. Сравнительная физиолого-биохимическая оценка in vivo продуктов, обогащенных плазмалогенами и лецитином / Н.А. Петров, В.А. Саркисян, Ю.В. Фролова, Ю.С. Сидорова // Вопросы питания. –2018. – Том 87, №5. – Приложение. – С. 265-266.
Horrocks L., Sun G. Ethanolamine plasmalogens // Res. methods in Neurochem. – 1972. – P. 223–231.
Сидорова Ю.С. Новый функциональный пищевой ингредиент - липидный модуль, источник астаксантина и плазмалогенов / Ю.С. Сидорова, Н.А. Петров, С.Н. Зорин, В.А. Саркисян, В.К. Мазо, А.А. Кочеткова // Вопросы питания. – 2019. – Т. 88, № 1. – С. 49-56.
Тахехико Фудзино. Эффективность перорального приема плазмалогена и изменение его содержания в крови у пациентов, страдающих болезнью Альцгеймера в легкой стадии и умеренными когнитивными нарушениями: двойное слепое рандомизированное многоцентровое плацебо-контролируемое исследование / Тахехико Фудзино, Тацуо Ямада, Такаси Асада, Ёсио Цубои, Тикако Вакана, Сиро Маватари, Суминори Коно // EbioMedicine. – 2017. – №17. – С. 199-205.
Wallner S., Schmitz G. Plasmalogens the neglected regulatory and scavenging lipid species // Chem. Phys. Lipids. – 2011. – Vol. 164. – Р. 573-589.
Broniec A., Klosinski R., Pawlak A. Interactions of plasmalogens and their diacyl analogs with singlet oxygen in selected model systems // Free Radic. Biol. Med. – 2011. – Vol. 50. – P. 892-898.
Lankinen M., Schwab U., Kolehmainen M. A healthy nordic diet alters the plasma lipidomic profile in adults with features of metabolic syndrome in a multicenter randomized dietary intervention // J. Nutr. – 2016. – Vol. 146. – P. 662-672.
Maeba R. Serum Plasmalogens: Methods of Analysis and Clinical Significance / R. Maeba, M. Nishimukai, S.I. Sakasegawa, D. Sugimori, H. Hara //Advances in Clinical Chemistry. 1st ed. Elsevier Inc. – 2015. – P. 31–94.
Mawatari S., Yunoki K., Sugiyama M., Fujino T. Simultaneous preparation of purified plasmalogens and sphingomyelin in human erythrocytes with phospholipase A1 from Aspergillus orizae / S. Mawatari, K. Yunoki, M. Sugiyama, T. Fujino // Biosci. Biotechnol. Biochem. – 2009. – Vol. 73, №12. – P. 2621-2625.
Yunoki K. Separation and Determination of Functional Complex Lipids from Chicken Skin / K. Yunoki, O. Kukino, Y. Nadachi, Fujino T., M. Ohnishi // J. Am. Oil Chem. Soc. – 2008. – Vol. 85, №5. – P. 427-433
Denisenko Y.K. The role of arachidonic acid metabolites (endocannabinoids and eicosanoids) in the immune processes: A review / Y.K. Denisenko, E.G. Lobanova, T.P. Novgorodtseva, T.A. Gvozdenko, A.V. Nazarenko // Int. J. Chem. Biomed. Sci. – 2015. – Vol. 1., №3. – Р. 70-78.
Ermolenko E.V. Technological approach of 1-O-alkyl-sn-glycerols separation from Berryteuthis magister squid liver oil / E.V. Ermolenko, N.A. Latyshev, R.M. Sultanov, S.P. Kasyanov // J. Food Sci. Technol. – 2016. – Vol. 53. – Р. 1722-1726.
Vogel Т. Health benefits of physical activity in older patients: a review / T. Vogel, P. H. Brechat, P. M. Leprêtre et al. // Int. J. Clin. Pract. – 2009. – Vol. 63, № 2. – P. 303-320.
Savela S. L. Leisure-time physical activity in midlife is related to old age frailty / S. L. Savela, P. Koistinen, S. Stenholm et al. // J. Gerontol. A Biol. Sci. Med. Sci. – 2013. – Vol. 68, № 1. – P. 1433-1438.
Ворслов Л.О. Омега-3-полиненасыщенные жирные кислоты как источник долголетия // Вопросы диетологии. – 2017. – Т. 7, № 1. – С. 36–41.
Жуков А.Ю., Ворслов Л.О., Давидян О.В. Омега-3 индекс: современный взгляд и место в клинической практике // Вопросы диетологии. – 2017. – Т. 7, № 2. – С. 69–74.
Гашимова У.Ф. Клеточные хроноблокаторы в биологии и медицине: монография / У.Ф. Гашимова, А.Н. Ильницкий, К.И. Прощаев, Т.Л. Петрище. – Москва, 2018. – 166 с.
Ильникий А.Н. Питание и нутритивная поддержка людей в пожилом и старческом возрасте как фактор профилактики преждевременного старения и развития гериатрических синдромов (обзор литературы) / А.Н. Ильницкий, М.В. Королева, А.А. Шарова, Е.В. Кудашкина, Е.И. Коршун, O.М. Кузьминов // Современные проблемы здравоохранения и медицинской статистики. – 2019. – № 3. – С. 132-150. (Режим доступа http://healthproblem.ru/files/pdf/276-pdf.pdf)
Прощаев К.И., Ильницкий А.Н., Носкова И.С. Новое в профилактике: резилиенс-гимнастика // ГЕРОНТОЛОГИЯ. – 2020. – Т. 8, №2. (Режим доступа http://www.gerontology.su/files/pdf/291-pdf.pdf)