Пенсионный возраст является критическим периодом жизни человека. Выход на пенсию при неготовности к новым социально-экономическим условиям, негативном субъективном и общественном отношении к самой пенсии, снижении личностных ресурсов (психофизических, эмоциональных, трудовых) приводит к ухудшению здоровья, депрессиям и повышению смертности в данной возрастной группе [4,8]. Стремление сохранить свою «социальную значимость» является мощной мотивационной установкой для продолжения профессиональной деятельности [6,7]. Несмотря на дефицит трудовых ресурсов в современном обществе существует жесткая конкуренция, в условиях которой работоспособность лиц третьего возраста воспринимается неоднозначно и требует новых организационных и социально-экономических подходов [1,2,5,9].
Медицинские работники относятся к категории «льготных пенсионеров» (согласно статье 37, Федерального Закона № 173 «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 17.12.2011 г., в действующей редакции от 01.01.2013 г.). Кроме этого, в связи с большими психологическими нагрузками у них нередко встречается «синдром эмоционального выгорания», являющийся разновидностью хронической усталости и препятствующий полноценному и адекватному выполнению своих профессиональных обязанностей [4]. Тем не менее, в выборке РМЭЗ в 2009 г. среди всех работающих пенсионеров (доля которых составила 26,9%), наибольшее число приходится на медицинских работников и преподавателей – 77,0% [3].
Цель. Изучить социальные и медицинские факторы жизни среднихмедицинских работников пенсионного возраста и выявить их взаимосвязь с трудоспособностью. Параллельно провести сопоставление данных с аналогичными показателями у средних медицинских работников трудоспособного возраста и выявить принципиальные различия среди исследуемых групп.
Материалы и методы. Данные анкетирования средних медицинскихработников, проходивших курсы усовершенствования в ГБОУ ДПО РМАПО Министерства здравоохранения России в апреле-мае 2013 г. Математический анализ проводился с помощью лицензионной программы STATISTICA 6.1.
Результаты исследования и их обсуждение. В анкетировании приняли участие134 средних медицинских работника: 60 человек пенсионного возраста (основная группа) и 74 человека трудоспособного возраста (контрольная группа). Подавляющее большинство респондентов, как в основной, так и в контрольной группах были женщины – 91,4% и 90,1%, соответственно. В общей структуре превалировали городские жители (81,0 и 90,3%). При этом среди средних медицинских работников пенсионного возраста в 1,6 раз чаще встречались жители поселков городского типа (15,5% против 9,7%) и только в этой группе 3,5% респондентов проживали на селе.
Большая семья, являющаяся еще одним стимулом для продолжения трудовой деятельности как дополнительного источника финансирования, была более характерна для лиц пенсионного возраста (80,0% против 77%), в то время как стремление к одиночеству и независимости превалировало у лиц трудоспособного возраста (8,1% против 5,0%). Важным фактором, влияющим на внутрисемейный микроклимат и качество жизни самих средних медицинских работников пенсионного возраста, было наличие у них отдельной комнаты (r = 0,36; p<0,01), что не прослеживается у лиц трудоспособного возраста. Кроме этого возникновение конфликтных ситуаций и более низкие показатели хороших внутрисемейных отношений (в 1,1 раз по сравнению с контрольной группой), также могли способствовать стремлению к дальнейшей активной профессиональной деятельности.
Накопленные за долгие годы трудовой опыт и профессиональные навыки, несмотря на возрастные особенности, даже в условиях высокой конкуренции позволяют лицам пенсионного возраста (по данным нашего исследования) иметь более квалифицированную работу, чем активно работающее население (r = 0,40; p<0,01).
Так респонденты из основной группы более востребованы на работе, где используется умственный труд, а в контрольной группе значительно чаще работают с применением физического труда и при наличии профессиональных вредностей.
Это касается и режима труда.
Тем не менее, по данным нашего исследования, каждый пятый респондент в основной группе имеет суточный режим работы, который даже в молодом возрасте приводит к дисбалансу психоневрологических и морфофункциональных систем организма, а с течением возраста этот эффект только усиливается. Кроме того под режимом работы «другое» в контрольной группе подразумевались учащиеся высших учебных заведений в то время как в основной группе это были инвалиды с индивидуальным графиком труда.
Высокая трудовая активность лиц пенсионного возраста также возможно обусловлена более здоровым образом жизни, более поздним формированием хронических заболеваний и, следовательно, началом поддерживающей и заместительной терапии, чем у трудоспособного контингента. Так в основной группе не курят и не употребляют алкогольные напитки 26,7% респондентов, а в контрольной – 14,9%, т.е. в 1,8 раз меньше. Кроме этого, сбалансированное питание (включающее кисломолочные и зерновые продукты, мясо, рыбу, морепродукты, фрукты и овощи) в основной группе получают 20,0% респондентов, а в контрольной группе – 13,5%.
Причем такой же процент респондентов в контрольной группе (13,5%) предпочитает фаст-фудное питание, являющееся фактором риска для развития болезней органов пищеварения и ожирения, и это не связано с материальным обеспечением, а обусловлено вкусовыми пристрастиями и современными тенденциями в обществе.
Состояние здоровья, как правило, с возрастом ухудшается, в результате чего растет число хронических заболеваний. Так, четыре хронических заболевания регистрируются в основной группе в 4,6 раз чаще, чем в контрольной, а пять и более хронических заболеваний имеются только у респондентов пенсионного возраста.
Однако у 17,2% респондентов основной группы (по данным анкетирования) отсутствуют какие-либо хронические заболевания, что может служить резервом для продолжения трудовой деятельности. Несмотря на то, что в контрольной группе отсутствие хронических заболеваний регистрируется у 19,7% респондентов, большинство из них находятся в возрасте 40-50 лет, т.е. в двух критических периодах – преклимактерическом и предпенсионном, что в дальнейшем может способствовать манифестации и хронизации имеющейся заболеваемости и в значительной мере снизить процент «здоровых» людей в данной группе.
Также показательным является и возраст начала приема лекарственных препаратов: в основной группе самым юным возрастом является 21 год, а в контрольной – 6 лет; подавляющее число респондентов основной группы (71,4%) начали принимать лекарственные препараты после 45 лет; в контрольной 48,0% респондентов - до 35 лет.
При этом лидирующей патологией среди лиц основной группы были болезни костно-мышечной системы (43,3%), что корреспондируется с гериартрическими исследованиями, в то время как среди респондентов контрольной группы на данной позиции находились болезни органов пищеварения.
Согласно нашему исследованию, у 68,2% заболеваний отмечались более высокие показатели среди респондентов основной группы по сравнению с контрольной. Максимальные различия регистрировались по сахарному диабету (в 2,5 раза), ожирению (в 1,9 раз), болезням, характеризующимся повышенным кровяным давлением (в 1,7 раз), другим болезням сердца (в 5,9 раз) и болезням костно-мышечной системы (в 1,8 раз). В то же время в контрольной группе значительно выше были показатели по мигрени (в 1,3 раза) и воспалительным болезням женских тазовых органов (в 1,5 раза). Обращает на себя внимание тот факт, что как в основной, так и в контрольной группе имеются высокие показатели заболеваемости миомой матки – практически каждая 5 женщина репродуктивного возраста и каждая 7 женщина, находящаяся в постменопаузе. И хотя достоверной корреляционной связи между заболеваемостью миомой матки и медицинской профессией не выявлено (r = 0,15), такая высокая распространенность требует комплексного клинико-научного исследования.
Трудовая деятельность напрямую взаимосвязана с качеством жизни средних медицинских работников (r = 0,35; p0,01). В основной группе респондентов ведущими факторами, оказывающими влияние на качество жизни, являются социально-экономические (63,3%), в контрольной группе семейные и социально-бытовые факторы (52,7%).
Обращает на себя внимание тот факт, что среди респондентов основной группы существует четкое понимание различий дефиниций «профессиональные» и «медицинские» факторы, в то время как в контрольной группе они идентичны, что свидетельствует об узконаправленности их восприятия в силу специфики своей трудовой деятельности.
При этом субъективная оценка качества жизни значительно выше у респондентов контрольной группы.
У лиц пенсионного возраста имеется четкая взаимосвязь субъективной оценки качества жизни и санаторно-курортным лечением (r = 0,32; p0,01). Это может быть связано с тем, что пребывание в учреждениях данного типа способствует улучшению состояния здоровья и внутрисемейного микроклимата.
Безусловно, профилактика заболеваемости, ее хронических и инвалидизирующих форм, существенно снижающих качество жизни и трудовую активность, является первоочередной задачей. Учитывая, что наши респонденты являлись работниками системы здравоохранения, им было предложено определить возрастные периоды данной профилактики.
Как правило, респонденты в обеих группах отмечали необходимость проведения профилактики во всех возрастных периодах. Тем не менее, большинство из них считало, что наиболее целесообразно проведение комплексной профилактики на этапе планирования беременности. Примечательным является тот факт, что лица пенсионного возраста считают, что профилактика в их возрастной группе не столь важна (всего 5,0%), в то время как более молодые респонденты (будущие пенсионеры) настроены более позитивно (12,2%).
Выводы:
Средние медицинские работники пенсионного возраста стремятся продолжать свою трудовую деятельность, чему способствует и периодическое повышение профессиональной квалификации.
В современных социально-экономических условиях, характеризующихся высокими показателями безработицы на фоне жесткой конкуренции, по данным нашего исследования, лица пенсионного возраста имеют более качественную работу (с превалированием умственного труда и минимизацией профессиональных вредностей).
Трудовая деятельность напрямую взаимосвязана с качеством жизни (r = 0,35; p0,01), на которое наибольшее влияние, по данным респондентов основной группы, оказывают социально-экономические факторы (63,3%).
Дополнительными стимулами для продолжения трудовой деятельности, по данным исследования, являются большая семья (как дополнительное финансирование), конфликтные внутрисемейные отношения (эффект дистанцирования) и благоприятный базовый соматический статус.
По мнению респондентов, являющихся работниками системы здравоохранения и имеющих возможность лонгитудинального наблюдения за состоянием здоровья населения разных возрастных групп, максимальный упор профилактических мероприятий необходимо делать на период планирования беременности, что будет способствовать сохранению резервов организма и соответственно продлению трудовой активности.
Список литературы
Абазиева К.Г. Демографические факторы занятости в пенсионном возрасте: гендерный анализ // Вестник Южно-Российского государственного технического университета (Новочеркасского политехнического института). Серия: Социально-экономические науки. – 2011. - №1. – С. 155-163.
Беляев Ю.А. Трудовая деятельность в пенсионном возрасте: с чего начать? // Проблемы учета и финансов. – 2011. - №4. – С. 7-12.
Гурвич Е.Т., Сонина Ю.В. Микроанализ российской пенсионной системы // Вопросы экономики. – 2012. - №2. – С. 27-51.
Куштанина В.А. Кризис после выхода на пенсию: миф и реальность (Россия – Франция) // Вестник Российского университета дружбы народов, серия: Социология. – 2009. - №1. – С. 82-88.
Маликов А.Н., Смирнова Т.В. Профессиональные ресурсы в возрастной динамике // Поволжский торгово-экономический журнал. - 2011. - №1. – С. 74-87.
Никонова Э.И. Занятость населения старших возрастных групп в современном российском обществе: проблемы и перспективы // Ученые записки Казанского Государственного Университета. – 2009. – т.151. – кн. 5. – ч.2. – С. 61-71.
Петрова Ж.В. Особенности мотивации при продолжении профессиональной деятельности сотрудников третьего возраста: гендерный аспект // Среднерусский вестник общественных наук. – 2010. - №2. – С. 75-79.
Полькина Т.М., Чуйкова Т.С. Анализ показателя жизненной удовлетворенности у людей пенсионного возраста // Вестник Башкирского университета. – 2012. – т. 17. - №3. - С. 1413-1415.